Для подтверждения приобретения авиабилета подойдут каждые документы, прямо либо косвенно свидетельствующие о перелете

ErichFend / Shutterstock.com
Министр финаннсов России объяснил, что в случае невозможности получения штампа о досмотре на посадочном талоне организация может дать выданную авиакомпанией либо его представителем справку, содержащую нужную для подтверждения полета данные. В ситуации, когда штамп не был проставлен, а справку получить не удалось организация вправе обосновать потребление услуги воздушной перевозки любыми иными документами, напрямую либо косвенно подтверждающими факт применения купленных авиабилетов (письмо Департамента налоговой и таможенной политики Министерства финансов России от 18 декабря 2017 г. № 03-03-РЗ/8440).

Отметим, что к другим расходам, связанным с производством и реализацией, относятся затраты на командировки, в частности затраты на проезд работника к месту командировки и обратно к месту постоянной работы (подп. 12 п. 1 ст. 264 Налогового кодекса).

Со своей стороны маршрут/квитанция электронного пассажирского билета и багажной квитанции (выписка из автоматизированной системы обработки данных оформления воздушных перевозок) является документом строгой отчетности и используется для осуществления организациями и ИП наличных финансовых расчетов либо расчетов с применением платежных карт без применения ККТ (п. 2 приказа Минтранса России от 8 ноября 2006 г. № 134).

При регистрации на рейс пассажиру выдается посадочный талон, в котором указываются инициалы и фамилия пассажира, номер рейса, дата отправления, время окончания посадки на рейс, номер выхода на посадку и номер посадочного места на борту воздушного судна. При необходимости в посадочном талоне дополнительно может указываться другая информация (п. 84 приказа Минтранса России от 28 июня 2007 г. № 82).

Так, если авиабилет куплен в бездокументарной форме (электронный билет), для целей налогообложения прибыли организаций документальным подтверждением указанных затрат являются маршрут/квитанция электронного документа (авиабилета) и посадочный талон. Наряду с этим посадочный талон, в частности электронный посадочный талон, полученный при электронной регистрации на рейс, должен содержать соответствующие реквизиты, подтверждающие факт потребления подотчетным лицом услуги воздушной перевозки. В большинстве случаев, данным реквизитом является штамп о досмотре.

При отсутствии штампа о досмотре на распечатанном электронном посадочном талоне налогоплательщику нужно подтвердить факт потребления подотчетным лицом услуги воздушной перевозки иным методом.

Верховный суд разобрался, как должен смотреться адвокатский запрос

Апелляционная коллегия Верховного суда разобралась, как должен смотреться адвокатский запрос. Изначально новая форма запроса предполагала раскрытие данных доверителей, но в ВС юристам удалось добиться возможности не заполнять данные, касающиеся их доверителей – физических лиц. Наряду с этим необходимость показывать наименование юрлица осталась. Также в запросе так же, как и прежде нужно писать номер дела и процессуальный статус доверителя, что разрешает легко идентифицировать его, указал юрист Иван Павлов, обжаловавший вердикт Верховного Суда.
Минюст утвердил форму адвокатского запроса в приказе № 288 в конце 2016 года. Весной 2017 года юристы Андрей Николаев и Иван Павлов оспорили документ в ВС. Согласно точки зрения юристов, утвержденная форма запроса некорректна, потому, что предполагает раскрытие данных лиц, в интересах которых действуют юристы. В частности, запрос должен был содержать реквизиты соглашения об оказании юрпомощи и данные о лице, в чьих интересах выступает защитник: ФИО физлица либо полное наименование компании. Также нужно указать процессуальное положение клиента, включая номер дела, при участии юриста в гражданском, уголовном либо административном судопроизводстве, и по делам об административных правонарушениях.
Так, утверждали заявители, в случае если юрист укажет ФИО доверителя, то он рискует лишиться статуса за нарушение адвокатской тайны, а если не укажет – статуса лишат уже за систематические нарушения формы документа. Вопросы вызвало да и то, что следует показывать в ситуации, когда юрист действует в интересах неизвестного круга лиц.
В ходе рассмотрения дела в ВС представитель Министерства Юстиции заявлял, что документ – "компромиссный вариант", который продвигали правоохранители (см. "Верховный суд узнал, что форму адвокатского запроса продавил "силовой блок"). До этого целый правоохранительный блок настаивал, чтобы к запросу юрист прикладывал также копию ордера и доверенность, пояснял представитель Министерства Юстиции в суде. Юрист министерства также растолковывал форму запроса попыткой избежать злоупотреблений со стороны юристов, которые могут направлять запросы “абстрактно”. ФПА полагала, что требования заявителей необоснованные и не подлежат удовлетворению.
При рассмотрении дела в первой инстанции ВС счёл аргументы юристов обоснованными и частично удовлетворил требования заявителей. Так, суд признал ряд пунктов спорного приказа Министерства Юстиции недействующим и разрешил юристам не заполнять часть формы запроса, касающуюся данных физических лиц, и отменил часть требований, устанавливающую, что адвокатский запрос при необходимости должен содержать обоснование получения запрашиваемых требований. Действительно, незаконность была обусловлена не той причиной, на которую показывали заявители. Судья Алла Назарова указала на то, что раскрытие в адвокатском запросе имени доверителя без его согласия – нарушение не адвокатской тайны, а закона о персональных данных.
Наряду с этим требования о необходимости указать в запросе данные о юридических лицах суд отменять не стал. Осталась у юристов и обязанность заполнять процессуальное положение клиента-физлица и номер дела. Номер дела и процессуальное положение без указания ФИО лица не разрешают его идентифицировать, решила судья Назарова.
Но один из истцов – юрист Иван Павлов – с частичным удовлетворением требований не дал согласие и обжаловал судебный акт. Он попросил признать нормы вполне незаконными. Позиция первой инстанции испытывает недостаток в корректировке, увидел он в ходе совещания в ВС: в этом варианте она защищает лишь физлиц, основываясь на законе о персональных данных, но адвокатская тайна защищает и юрлиц тоже. Помимо этого, суд не учёл, что сейчас по номеру дела и процессуальному статусу лица возможно определить многое – как минимум, идентифицировать доверителя, указал Павлов.

Не всегда адвокатскую деятельность возможно назвать публичной: в случае если речь заходит о консультировании, доверитель довольно часто желает сохранить в тайне сам факт обращения к юристу.

"Адвокатский запрос – не оружие массового поражения, мы просим не усилить его, а не ослаблять и без того довольно не сильный инструмент. Я прошу продолжить логику суда первой инстанции и обезопасить не только персональные данные, но и адвокатскую тайну, которая находится на грани. От норм пострадают не юристы, не смотря на то, что и такие возможности имеется, а наш доверитель. Конкретно в его интересах закон защищает адвокатскую тайну", – выделил Павлов.
Со своей стороны, представители Министерства Юстиции, МВД и Следственного комитета против удовлетворения апелляционной жалобы возражали.
Суд признавать норму незаконной вполне отказался: коллегия под руководством судьи Галины Манохиной оставила в силе решение первой инстанции.